Эрмитаж — один из символов Петербурга, куда стекаются туристы со всех уголков планеты, чтобы заворожено пройтись по бесконечным анфиладам залов, наполненных шедеврами. Но не все жители города могут по достоинству оценить овеществленное культурное наследие, экспонирующееся в главном музее страны. О том, как и зачем приобщать детей к искусству, мы поговорили с потомственной петербурженкой Надеждой Кутьиной, автором образовательной программы «Эрмитажного детского сада»
Как появился этот садик и почему он так называется?
«Эрмитажный детский сад» — это коллектив. Я начала работу здесь как заведующая в 1982 году. Это было на Радищева. Тогда я познакомилась с Ириной Алексеевной Куреевой, возглавлявшей эрмитажный школьный центр. Договорились, что она поможет образовывать наших воспитателей. За три года мы создали у себя систему. Экскурсии заложены в программу всех садов — мы же сделали акцент на музеях. Сначала водим детей в Русский музей, затем в Этнографический и только потом в Эрмитаж — с пяти лет, когда они получат в условиях детского сада навык, как вести себя в музее.
Потом наш коллектив переехал далеко — в Ильинскую слободу, что в Красногвардейском районе. Это был заводской сад, там было очень легко работать, так как не было совершенно никаких хозяйственных проблем. Но со временем заводы стали отказываться от садиков, и нас пригласили сюда, на Фонтанку, 24.
Первым нас увидел в залах Эрмитажа Борис Борисович Пиотровский, приехал к нам в Ильинскую слободу. Он обожал детей: с огромным удовольствием их выспрашивал обо всем, задавал хитрые вопросы. Он понимал, что дети — это святое и что им надо всегда помогать. Вот такой установкой он определил основной тон нашей работы. Именно тогда мы создали содержание нашей программы. Это было новаторством: никто еще не приводил детей в музей так организованно. Всегда были кружки при музее, но это совсем другое. А мы привели в музей детей «с улицы», можно сказать. Влюбить всех детей в музей стало нашей суперзадачей. Сейчас же мы работаем по договору с Михаилом Пиотровским, который был написан давно, неоднократно менялся — его составляли юристы Эрмитажа. Сначала у нас не было имени «Эрмитажный», а потом Михаил Борисович обратился к городу с просьбой, чтобы саду официально разрешили носить такое имя. После долгих обсуждений нам это позволили.
Чем именно отличается ГДОУ №110 «Эрмитажный детский сад» от простого, муниципального?
Во-первых, содержанием. Во-вторых, у нас детей не наказывают и не кричат на них. Объясню почему. Мы с детьми ходим по залам импрессионистов, а потом отпускаем погулять по одному из них. И каждый ребенок должен выбрать, что ему нравится и рассказать потом, почему он эту картину выбрал. А теперь представьте, если у вас взаимоотношения с ребенком основаны не на доверии, — он не будет вам ничего рассказывать. Дети очень умные, и у них нет доверия, если педагог авторитарный, нет понимания, что кому-то интересно, о чем они думают. Вот и приходится разговаривать и по-взрослому, и по-детски, но так, чтобы ребенок понимал, что его уважают и его мнение важно. Мы очень многое откорректировали в программе, основываясь на понимании ребенка, его отношения и восприятия произведений искусства. И в прошлом году у меня созрела новая программа — «Музей глазами ребенка». Она намного проще, чем та, по которой мы работаем сегодня, и подразумевает, что ребенок сам готовит себя к музею.
В чем суть этой образовательной программы?
Мы работаем по собственной авторской программе «Ребенок XXI века. Воспитание культурой», которая знакомит детей с основными видами культур. Это, прежде всего, античная культура — в нашем городе много классической архитектуры, основанной на античных принципах, и хочется, чтобы дети ее не только видели, но еще и понимали. Изучение египетской культуры было включено в нашу программу с легкой руки Михаила Борисовича Пиотровского. Древний Египет, например, мы связали с Пушкиным через его предка Ганнибала.
Затем идут культуры Средних веков и Китая. Программы строятся на изучении того, что происходит в семье любого народа. Это близко и понятно в любом возрасте. Какими были семейные отношения в античном мире и Китае? На Руси, например, особенно почитались старики, и мы стараемся заложить это в наших детей через игру. Интернациональное воспитание мы начали в 80-е годы, когда в Ленинград хлынули люди с разным цветом кожи: задача была познакомить детей с народами другого внешнего вида.
Как проявляется патронаж музея над вашим садом, и что изменилось, когда Эрмитаж возглавил Михаил Пиотровский?
Мы сначала очень нервничали, так как не знали о его планах. Но он все так правильно понял: не просто продолжил линию отца, а стал делать гораздо больше. Он активно участвует в жизни нашего сада. А то, как заинтересованно и ласково он общается с детьми, достойно высшей похвалы. Михаил Борисович приходит к нам на ежегодный праздник, дарит приятные подарки, внимательно изучает детские рисунки, обязательно дает свою оценку и посильно помогает с большим удовольствием. Однажды он сказал, что, если бы каждый музей взял себе по садику, то трудно представить, сколько бы счастливых детей было в городе: музеев много, и почему бы им не помочь садикам.
Нас опекает и заместитель Михаила Борисовича, Георгий Вилинбахов, герольдмейстер России. Он придумал, например, посвящение наших воспитанников в рыцари. Церемония проходит в Рыцарском зале Эрмитажа. У мальчиков за все время посещения детского сада это событие остается в памяти как самое сильное впечатление.
Кроме того, в школьном центре музея создали отдельную группу первоклассников для воспитанников «Эрмитажного детского сада». Еще в Эрмитаже регулярно проводятся занятия с нашими воспитателями. На сегодняшний день они могут провести 13 экскурсий по музею — только грамотный педагог может воспитывать грамотных детей. Надо сказать, что еще до Революции каждый учитель мог провести занятие в залах музея. Как жаль, что эта традиция сейчас почти утрачена.
Такой детский сад нужен, если родители намерены вырастить из своего чада художника, искусствоведа или же Ваша программа направлена на общее развитие культурного и эстетического уровня ребенка?
Разумеется, если в семье не востребовано искусство, скажем, если семья американизированная — рваные джинсы, чипсы, бутерброды, — это выбор родителей, их право. Но тогда сложно воспитать дворянские манеры в ребенке. Он их просто не понимает — получаются двойные стандарты. В этом есть сложность, поэтому мы сначала проводим собрание с родителями, где просим, чтобы они дома чуть-чуть перестроились, хотя бы на этот период, пока идет изучение Пушкинской эпохи, дворянства.
По каким критериям отбираете будущих воспитанников?
Честно скажу, раньше я принимала по «глазам»: не зря говорят, что глаза — зеркало души. Еще по тому, как ребенок относится к книге. С другой стороны, если ребенок с интеллектом, то мы, конечно, можем его научить. Но все это впустую, если дома культура, не востребована. Все-таки роль родителей в этом вопросе должна быть значительной. Сейчас дети приходят в детские учреждения только через компьютер и отдел образования. Раньше у нас было право брать детей всех сотрудников Эрмитажа — теперь нет. Было бы очень хорошо решить этот вопрос.
Есть ли аналоги такого рода образовательных программ в Петербурге, России, мире?
Думаю, в мире точно нет такой цельной системы, где есть единый стержень «я в семье» и культурный контекст — занятия людей, искусство и традиции. Сначала программа должна была готовить детей к музею. Потом я поняла, что это очень узко: это дети — им нужна радость. Теперь каждая тема заканчивается праздником. Костюмы помогают закрепить такой трудный материал, например, как внешний облик египетских богов, лучше, чем мелкие фигурки в витринах Эрмитажа. Суть наших занятий — в подготовке детей к посещению музея, чтобы, придя туда с багажом опыта и знаний, ребенок мог получить радость от общения с прекрасным.
У гимназии при Русском музее тоже есть свой детский сад. Чем он отличается от вашего?
У них другая система. Но то, что они тоже водят детей в музей, уже замечательно. Наша общая цель — это, чтобы ребенок влюбился в искусство, и ему захотелось прийти в музей и открыть там что-то для себя.
«Утpo Пeтepбуpгa»